Лавины на Гембе: История и советы фрирайдерам

Лыжник Николай Дроботенко продолжает рассказывать о лавинах в районе горы Гемба (Закарпатская область), о том, как 19 лет назад попал в лавину, которая унесла жизнь его друга, и дает рекомендации для фрирайдеров, катающихся на Боржавском хребте (Пилипец, Подобовец).

«Опыт – сын ошибок трудных»

После лавины на Боржаве недельной давности (о коей я писал в первой части), и которая унесла жизнь одного и нанесла множественные переломы второму сноубордисту, у меня возникла мысль озвучить несколько рекомендаций для тех, кто катается зимой на лыжах и бордах в районе села Пилипец.

Несколько раз я себя одергивал. Во-первых, рекомендаций по безопасности в горах писано уже великое множество. Читай – не хочу. Но главное, что меня останавливало – это осведомленность об абсолютно наплевательском отношении определенной категории молодых фрирайдеров к каким бы то ни было рекомендациям.
Друзья мне подбрасывали год-два назад Интернет-ссылки на отзывы бахвалящихся сноубордистов, срывавших в ущелье Гембы маленькие лавинки, чтобы на них «покататься». Другие кичились тем, что содрали с верхней станции Пилипецкой канатки табличку «Осторожно – лавиноопасная зона!», затащили ее на снежный карниз в верховьях ущелья, и весело через нее прыгали, чтобы выложить фото в И-нет. Так вот сейчас, после закончившейся трагедией лавины, я бы этих «героев» безоговорочно направил постоять у больничной койки лежащего с множественными винтовыми переломами ног (одна из которых частично уже ампутирована) Димы Беляева. Пусть Дима расскажет им свои ощущения. Это – лучший способ вправки мозгов. Погибший же Максим Пономаренко дать свой совет не сможет уже никому.

Почему я все же решил взять на себя ответственность изложить собственные рекомендации?

Это случилось ровно девятнадцать лет назад – в январе 1994 года. Место действия – тот же район горы Гемба. Никакого горнолыжного курорта окрест не было и в помине. Это с 2007 года (с постройкой подъемников) село Пилипец превратилось в Мекку украинского фрирайда (за неимением других «мекк»). А тогда на месте нынешнего «Гранд-отеля» стояли полуразрушенные коровники полумертвой фермы.

Мы добирались на лыжах до заброшенной в верховьях ущелья «избушки лесника» (хоть она имеет совершенно иную историю, но это сейчас значения не имеет). В ней – жили. Наше «комьюнити» состояло из, занимавшиеся еще при Союзе альпинизмом, друзей. Которые правдами и неправдами приобрели первые в Украине ски-туровские комплекты, позволявшие на лыжах идти вверх и осуществлять полноценный горнолыжный спуск вниз. В начале 90-х людей, занимавшихся ски-туром, в Украине насчитывались единицы. А модное ныне слово «фрирайд» не употреблял и вовсе никто из нас.

Это был рядовой выезд «поскитурить» на уикенд. Обкатывали ущелья втроем – Женя Чизмар (о котором я писал в первой части) – житель Мукачево, Сережа Ляхимец - киевлянин, и житель Киева - автор этих строк. Прекрасно откатав в пятницу и субботу, в воскресенье - 30 января 1994 года, после обеда в избушке, мы провели Женю вниз – ему пора было возвращаться в Мукачево. И пошли с Серегой наверх - сделать последний в этот день спуск. Через два часа после Жениного ухода нас накрыла лавина.

Лавина сошла в соседнем от «избы лесника» ущелье. В него практически не добираются нынешние фрирайдеры – может оно и к лучшему. Но мы тогда были там.
Я видел, как мощнейший снежный экспресс ударил Сергея в спину, подбросил в воздух и подмял под себя. Через секунду лавина врезалась в меня. Максимум, что я успел сделать – это прыгнуть ей навстречу и вверх, чтобы постараться оказаться как можно выше в пластах снега, а не быть подмятым внизу. Далее ничего уже не поддавалось контролю – полет в теле лавины, которая накрыла меня с головой; кульбиты и сальто в несущейся толще снега; инстинктивные попытки в полете отгребать снег от лица и... остановка.

Я не знаю, что меня спасло. Лыжные палки оторвало от рук – сработали предохранители в рукоятях (не многие производители выпускают палки с предохранителями, но тогда я был снаряжен именно таковыми). Это дало свободу рук. Сработали и скитуровские крепления, отщелкнув ботинки от лыж. Но главное – меня как бильярдный шар выбросило на дно долины, в котором лавина растеклась до глубины в метр-полтора. Надо мной, лежащим горизонтально лицом вверх, снега было сантиметров десять, причем лицо оказалось на поверхности. Отплевавшись от снега, я выбрался, откопав ноги, за которыми раскопал привязанные к ногам страховочными стропами лыжи.

Все. Надвигающиеся сумерки, свист ветра, полное одиночество, и под ногами – огромный лавинный конус, уходящий одним из своих ответвлений в глубокий каньон.

С тех пор я знаю, что такое истошно орать: «Серега!!» в надежде услышать хоть звук. А в ответ слышать только свист ветра.
Я знаю, что такое бегать по огромной лавине, протыкая и разбивая снег лыжей по «классике» поиска - у кустов, в местах перегибов, сознавая, что если я не вытащу Серегу за первые двадцать минут – он задохнется....
Я знаю, что такое через четыре часа лихорадочного бесплодного поиска, в полной темени – после восьми вечера, сесть на снег и понять: «Все...»

Я знаю, что такое под грузом этого «все», выжатому в хлам, напарываясь на ветки деревьев, проваливаясь в снег, вслепую валить вниз через густой лес за помощью. Мобильной связи тогда не было и в помине.
Я знаю, что такое ввалиться в первую же хату в селе Пилипец в десять вечера и услышать, что телефонной связи в селе нет вообще. А ближайший телефон – на станции Воловец, до которой 18 километров пешком – никакой транспорт ночью в то время туда не ходил.
Я знаю, что такое в пластиковых ботинках идти по дороге на Воловец. И на полпути к Воловцу, уже за полночь, ввалиться в одиноко стоящую тогда у обочины гостиницу «Смерічка» в поисках телефона. И встретить там (что было одним шансом из тысячи) друзей – Виктора Грищенко и Лешу Гончарова, которые как раз «выгуливали» по Карпатам компанию французских альпийских гидов из Шамони. Для друзей это был шок. Но именно они вместе с французами с наступлением рассвета первыми и включились в поисковые работы. После чего подключились и спасатели, собиравшие лавинные зонды по всему Закарпатью. Одним из первых примчался из Мукачево Женя Чизмар, в то время еще и не помышлявший работать в спасслужбе. На нем не было лица. Впрочем, лиц не было на нас обоих – ведь еще вчера мы катались втроем...

Я знаю, что такое ходить по лавине в шеренге с лавинным зондом. И знаю – что такое откопать своего друга с глубины двух метров. Его унесло и впрессовало в каньон. Указанная впоследствии причина смерти - асфиксия. Время до наступления, по словам эксперта – минут десять. И у меня не было шансов его спасти.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
На Гембе под лавину попало двое сноубордистов
Просьба о помощи жертвам лавины в Пилипце
Подробно о гибели сноубордиста в лавине на Гембе: видеосюжет
Я знаю, что такое вчетвером ехать в микроавтобусе из Воловца в Киев. Впереди – водитель и я. Сзади – открытый гроб с Серегой, и рядом – прилетевший из Киева его отец, заботливо поправляющий подушечку под Серегиной головой на ухабах. На это невозможно было смотреть без слез.

Я знаю, что такое предстать пред глазами всех родственников погибшего. В первую очередь – мамы. И посмотреть ей в глаза. Никто не предъявлял мне претензий – Боже упаси. Скорее даже берегли от лишних расспросов. Сережины родители – прекрасные люди. Все понимали все. Но в воздухе витал вопрос, который никто мне не задал и задать не мог априори. Но я его чувствовал. Почему из двоих попавших в лавину погиб ИМЕННО ИХ СЫН?? Не чужой, а именно – их?? Безусловно – лучшим исходом было бы чудесное спасение обоих. Но если судьба распорядилась забрать одного из двух – то почему именно ИХ ребенка??
Груз этого незаданного вопроса давил на меня и на похоронах (на которых присутствовало огромное количество друзей и родственников), и на поминках. Я – выжил. Серега – нет. По вискам стучала крамольная мысль – лучше бы меня лавина прихлопнула вместе с ним. Так было бы проще. И понятнее всем. И еще долгие годы я винил себя в том, что не уберег друга. Хоть он и сам был альпинистом с не меньшим чем у меня опытом – КМС с почетным титулом «Снежный барс». Но все равно – я был обязан его уберечь.

А теперь пришло время дать ответ на изначальный вопрос – почему я все же решил дать свои рекомендации неограниченному кругу лиц.
Я не хочу, чтобы кто-нибудь еще испытал на себе обе описанные мной ипостаси – стоять у гроба под взглядами чужих родственников, и уж тем более - лежать перед своими в гробу.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Рекомендации занимающимся фрирайдом на участке Боржавского хребта от вершины Магура (минуя Гембу) до вершины Великий Верх - между селами Пилипец и Подобовец.

Пять правил, не имеющих исключений.

1. Первое. Запомнить отныне и на всю оставшуюся жизнь слово СЕВЕР. Вбить его на уровень подсознания и не забывать никогда. Попав в критическую ситуацию, будучи накрытым туманом, нужно ехать, идти либо ползти только в СЕВЕРНОМ направлении. Именно на север от Боржавы (с несущественными вариациями – СЗ или СВ) уходят все традиционные для катания гребни и склоны. Именно с севера от хребта находятся села Пилипец и Подобовец. И НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не спускаться на ЮГ. Там – двадцать километров буреломов до ближайшей цивилизации.

2. Второе, вытекающее из первого. Купить компас. Вложить его в карман рюкзака/штанов/куртки, и вынимать его только на время стирки вещей.

3. Третье. В лексиконе фрирайдера, как у летчика, должен закрепиться термин «нелетная погода». И тот и другой за ошибки расплачиваются одинаково - жизнью. Если на Боржаве стоит туман, дует ветер (а ветер зачастую таков, что поднятая за темляк лыжная палка трепещет параллельно земле) – не нужно туда соваться. В такие периоды нужно не отрываться высоко вверх от леса, контролируя его постоянно в поле видимости. Влево-вправо от подъемников в зоне леса можно найти достаточно вариантов для спуска, пережидая плохую погоду.

4. Четвертое. Если выход на хребет осуществлен в приемлемых метеоусловиях, а уже там «накрыло», нужно забыть о красоте спуска. В таких случаях следует воспользоваться слэнговым словом «линять». Нужно «линять» от опасности уйти на юг, от опасности в тумане влететь в лавину либо получить травму. Вас ждет в жизни еще много красивых спусков, а единственный спуск в тумане может оказаться фатальным. Поэтому его следует произвести самым безопасным, а не самым красивым образом.

5. Пятое. Ретируясь, нужно стараться двигаться по гребням, а не по чашам и кулуарам. И двигаться по линиям воображаемого течения воды, а не подрезать склон выписываемыми зигзагами. В Карпатах гребни в массе своей представляют собой огромные поля, и определить в тумане – склон это уже, или еще гребень, порой сложно. Но данное правило - общее, фундаментальное, и его нужно знать. Движение по гребням и по линии течения воды принципиально снижает риск самому сорвать лавину. Если есть ощущение, что склон под ногами «дышит» и издает странные звуки (в предлавинном состоянии склон может «ухать»), значит нужно снять лыжи, борд, и аккуратно, не выписывая зигзагов, «линять» строго вниз.

Указанным пяти правилам крайне рекомендуется следовать неукоснительно.

Следующий пункт, который я выношу отдельно, и на котором настаиваю безапелляционно. Каждый фрирайдер (а также альпинист, турист, путешественник, etc.) ОБЯЗАН приобрести GPS-навигатор. Обязан не мне. А самому себе. Речь идет не о гламурном коммуникаторе с функцией GPS, который «сядет» за два часа на морозе. А о специализированном ударопрочном и пылевлагозащищенном приборе. Однако GPS-навигатор – не панацея. И расслаблять не должен ни в коем случае. Он может потерять спутники. Может их не поймать. Может просто отказаться работать. Поэтому компас нужно иметь ОБЯЗАТЕЛЬНО, не взирая на GPS.

Если же навигатор работает – он облегчает задачу ориентирования на порядок. По записанному своему треку можно вернуться в начальную точку маршрута хоть в тумане, хоть в кромешной тьме. А если бы лежащий на лавине неделю назад Дима Беляев передал СМС-ом не просто информацию о случившемся со словами «где нахожусь – неизвестно», а считанные с GPS свои координаты, спасатели пришли бы к нему раньше почти на сутки.

Теперь – к «джентльменскому набору» фрирайдера, списком.
Каждый фрирайдер должен иметь с собой:
- мобильный телефон
- компас
- спички
- фонарь
- коробку петард
- сильнодействующее обезболивающее
- GPS-навигатор с парой запасных батарей.
Это – обязательный минимум.

Фрирайдеры, относящиеся к своему хобби серьезно, дополнительно имеют с собой:
- лавинную лопату
- лавинный зонд (щуп)
- лавинный датчик («бипер»)
- портативные рации
- карту района (либо загруженную в GPS, либо в бумажном виде).

Некоторые берут термос, шоколад, маленькую «седушку» из куска карремата, запасные перчатки (если одну вдруг унесет ветром) и прочее. Но я считаю эти позиции уже личным выбором каждого.

Кроме того, до выезда на фрирайд нужно внимательно изучить специальную литературу об опасностях гор вообще и лавинной опасности в частности. Как минимум – вбить в Гугл поиск по словам «лавинная безопасность», «все о лавинах» и иным словосочетаниям, содержащим слово «лавина». Хотя лучше пройти специализированный курс обучения.

По поводу мобильной связи есть одно принципиальное замечание. С юга от Боржавского хребта (куда ни в коем случае НЕ следует спускаться) есть связь только через оператора Киевстар. И то – с проблемами. С севера (со стороны подъемников), вплоть до гребня, присутствует связь, как КС, так и МТС.

На этом, в первом приближении – все. Однако я не упомянул, оставив его напоследок, еще один пункт – главный. Этот главный пункт содержит инструмент, без которого не сработает ни одна из вышеуказанных рекомендаций. И этот главный инструмент, который должен быть всегда с собой обязательно – собственная голова. Которая в нужный момент должна принять оптимальное, правильное решение. Тогда и риски будут сведены к минимуму.

Вот теперь – действительно все.