После Америки закарпатец живет в родном доме как чужак

82-летнего Георгия Билканича из села Ставное Великоберезнянского района на Закарпатье уже дважды обворовывали. Вынесли из дома $99 тыс. и хозяйственные инструменты на $1 тыс.

Георгий Билканич родом из закарпатского села Малый Березный. 55 лет жил в США — в Нью-Джерси, Орегоне, Калифорнии, Вашингтоне, Солт-Лейк-Сити. 10 лет назад вернулся из Америки на Закарпатье.

Небольшой деревянный дом обнесен высоким дощатым забором. На воротах — навесной замок. Георг выглядывает из-за двери после телефонного звонка. На кровати у печи спит рыжий большой пес-дворняга. Над ним на стене висят два флага — украинский и американский.

— Кам хиа (иди сюда. — "ГПУ"), — хозяин обращается на английском к псу Мишке. Выпускает из дома.

— Мишка у меня двуязычный. Когда я приехал в Украину в начале 2000-х, привез с собой собачку Зорьку. Но брат Василий с женой запретили впускать ее в дом. Пока пару дней перебивался у них, Зорька сидела на поводке в хлеву. Когда умерла, я себе этого Мишку и еще одну собачку щенками у соседей забрал. Петю кто-то отравил, а Мишка остался.

Зажигает свечу. Говорит, утром нет света. Из обгоревшей кастрюли на печи набирает в чашку горячей воды. Наливает в умывальник и моет руки.

Неуютно жить так после Америки?

— А мои деды как жили? Чувствую себя здесь хорошо. Осенью 2012-го решил купить дом в Венгрии. Хотел иметь дом в более цивилизованном месте. Потому что здесь в селе одни невежды живут. Удивляются, почему не ем мяса. Только спрашивают: кому деньги достанутся, кому дом достраиваете? Выбрал себе дом в городе Загонь. Полетел в Америку, снял деньги с депозита. Договорился, что пришлют мне эту сумму электронным способом. В декабре попросил племянника Иллариона Керецмана, чтобы повез меня в город Перечин за деньгами. Он — внук моего покойного брата Василия. Снял 94 тысячи долларов, поместил их в сейфе дома. Там еще 5 тысяч было. На следующий день поехал в райцентр по продукты. Через час сосед по мобильному говорит: у тебя дом горит. Сейф открыт. Документы обгорели, денег нет. Илларион знал, где лежат ключи. Тот, кто украл деньги, решил совершить поджог.

У вас не сложились отношения с родственниками?

— Хотел поселиться в родительском доме. Та жена брата сказала, что им тесно. Шесть ночей сидел с собачкой на вокзале. Потом попросился в местный санаторий. Жил там шесть месяцев. Никто из братьев не интересовался, что ем, здоров ли, — сплевывает на пол. — Через полгода нашел объявление о продаже дома в Ставном. Правда, его владелец меня тоже надул. Говорил, что продает дом с полгектара земли. А как я начал оформлять документы — всплыло, что земля не его. Жаль, потому что надеялся фермерством заниматься.

Встает с кровати, вытягивает нижний ящик кухонной стенки. Из тайника вынимает кучу расписок о долгах, чеков из строительных супермаркетов.

— Родственники годами одалживали у меня деньги и не возвращали. Одному давал на ремонт, второму — на строительство, третьему — на землю. Больше всего надавал Иллариону. Вон только одна расписка на 3 тысячи долларов. А это чеки из "Новой Линии", — показывает. — Украинцы слишком часто просят: "Дай". В Америке тоже нелегко, но там хотя бы законы работают.

Американцы другие?

— Когда переехал в Америку, много работал. Был слесарем, электриком, переводчиком в мормонском университете Бригама Янга. Через два с половиной года купил себе первый новый автомобиль. Потом — новый дом. Через пару лет — еще один дом с землей. Написал в Украину письмо и пригласил одного из братьев к себе. Родственники решили, что поедет Василий. Он прилетел как раз в канун Олимпийских игр. Встретил его в аэропорту, привез к себе. Через 10 минут он начал спрашивать: "Где дедовы деньги?". Говорю: не знаю. Дед хотя и жил в Америке, но умер до моего приезда туда. Через неделю брат собрался домой. Напаковал ему два чемодана подарков. Отдал свою кожанку. Снял с окна шторы.

Подбрасывает в печь дрова и идет в другую комнату. Зовет к себе.

— Вот та кожанка, что брат носил, — вынимает из шкафа старый коричневый плащ. — Как Василий умер, я забрал ее себе.

На стене прикреплены два автомобильных номерных знака США. Под окном перекошенный шкаф и старый стол.

Почему вернулись в Украину?

— Как только развалился Союз, сразу прилетел. Хотел увидеть эти горы, это село. Спрашиваю соседей, где живут Билканичи. Не узнал двор, потому что новый дом стоял. Вижу, старый отец сидит посреди двора. Я мимо него прошел, поднялся на гору. Очень хотел увидеть село с высоты. А старик мне кричит: "Ты кто? Чего здесь хочешь?". Не узнал меня. Родители хотели третью дочь, а родился я. Меня в семье не очень любили. С братьями тоже не очень дружил. Потому что не курил с ними, а читал книжки.

Мама меня не узнала. Очень старая была и память потеряла. Я вынул подарки: кофе, рыбу, сыр, вино, конфеты. Жена брата Василия все спрятала в шкаф. Через неделю я вернулся в Америку. Приехал в Украину только через 10 лет.

Не женаты?

— В Америке не встретил женщину, с которой хотел бы иметь семью. Планировал, что в Украине женюсь. Здешние женщины более хозяйственные, добрее. В начале 2000-х решил посмотреть Европу. Остановился в Чехии, в Брно. Дал объявление в газету "Ищу жену, не курящую, не пьющую". Добавил свои фотографии. Из тех, кто написал, приглянулась 30-летняя Маркетка. У нее был 7-летний сын. Мы расписались и прожили восемь месяцев. Жена вроде бы поехала к маме на несколько дней. А сама вылетела в Америку.

Я собрал вещи и вернулся в Украину. Начал здесь присматриваться к женщинам. Две бабы сельские ко мне заигрывали. Хотели за деньги в мою кровать прыгнуть, но зачем мне эти курвы? Теперь спрашиваю знакомых про женщин с ребенком-двумя, которые хотят замуж. Я вывез бы ее в Америку. Главное, чтобы была молодая и честная. Потому что сам еще чувствую себя хорошо.

Георгий Билканич закатывает рукава и легко подтягивается на двери 10 раз.

Георгий Билканич сбежал в Америку в 1947 году.

— Мы жили почти возле украинско-словацкой границы, в райцентре Большой Березный, — вспоминает. — В 1945-м мой брат тайно переводил гимназистов и студентов через границу в Словакию. Об этом узнали карательные органы. Нашей семьей заинтересовалось НКВД. Я понял: если не убегу, то меня арестуют и отправят в Сибирь. В августе 1947 года собрался в лес по грибы. В корзину спрятал новые штаны и обувь. Линия границы еще не была хорошо укреплена. Легко перелез под проволокой и дал ноги. В пограничном словацком селе нашел родственников. Через два дня они помогли выехать в Прагу.

Через полгода сбежал в Германию. Оказался в городе Резенбург.

— Два года прожил в лагере для беженцев из социалистических стран. Выучился на слесаря, токаря и электрика. Вызубрил английский язык. В 1950-м наконец получил документы и вылетел в Америку.

Снежана РУСИН