СТО ЛЕТ ЗАПРЕЩЕННОЙ РЕВОЛЮЦИИ

В комментариях к столетнему юбилею Октябрьской революции можно видеть две крайности. С одной стороны, нам не устают рассказывать о выдающемся значении этого исторического события, о связанных с ним достижениях, подвигах и победах. Но тем, кто впадает пафос, резонно напоминают, что сто лет спустя наследие Октября сведено на-нет. И праздник победы революционных сил приходится отмечать в дни очевидного поражения – когда эти силы давно иссякли, а их флаги валяются сейчас где-то на свалке истории, где их подбирают себе на обноски политические проходимцы и маргиналы.

Такая ситуация особенно явно просматривается в странах бывшего СССР, которые являлись ареной великих событий вековой давности. Ведь как раз сейчас российские охранители объединяются с либералами в общей борьбе с ленинским мавзолеем, чтобы похоронить вместе с телом Ленина надежды на социалистическую перспективу своей страны. А в Украине подходит к завершению процесс «декоммунизации», призванный раз и навсегда покончить с левыми в идеологическом и политическом смысле.

Современная украинская историография подчеркнуто называет Октябрьское восстание словом «переворот», желая придать этому уничижительный оттенок и подчеркнуть разницу с Евромайданом, который сразу же получил пропагандистское название «Революция достоинства». Но в Украине не знают, что большевики многие годы сами именовали октябрьские события переворотом, ничуть не комплексуя по этому поводу. Однако, сто лет спустя слова «Октябрьская революция»  известны во всем мире, и выступление в Петрограде по праву считается одним из центральных эпизодов новейшей истории – как бы не относились к нему люди разных политических взглядов. А Евромайдан, который совсем недавно освещали в режиме онлайн ведущие мировые СМИ, уже забыт, или рассматривается сейчас как глубоко банальное и провинциальное явление – один из многочисленных переворотов внутри коррумпированной элиты, которые то и дело случаются в бедных странах глобальной периферии, полностью зависимых от воли ведущих мировых игроков.

Все дело в том, что политический переворот не становится революцией только потому, что его называют так на следующий день политтехнологи нового режима. Он остается в истории в качестве подлинной революции только тогда, когда приводит к коренным, сущностным преобразованиям общественно-экономического строя – а Евромайдан всего лишь стократно ускорил и усугубил все кризисные процессы, которые более двадцати лет шли в уродливом обществе постсоветской рыночной реставрации.

Именно эта реставрация – то есть, системная борьба с наследием Октября, – представляет собой сущностное содержание украинской политики последней четверти века. Она с самого начала решала основные задачи нового правящего класса – антикоммунизм должен был обеспечить и идеологически обосновать расхищение накопленной в советское время собственности, а также обезопасить новые элиты от угрозы пресловутого «социалистического реванша». Гнев недовольных масс эффективно переключали в сторону «извечного внешнего врага нации», одновременно нейтрализуя демонизированных левых, которых представляли в качестве его «пятой колонны».  

Такая стратегия не просто спасла от погромов дворцы и офисы новых хозяев жизни – она открыла широкие возможности для манипуляций протестными настроениями украинцев. Ограбленных в результате рыночных реформ людей раз за разом выводили на площадь под лозунгами расширения и углублениях этих реформ, используя эти фейковые подобия революций для внутренней конкурентной борьбы. При этом, катастрофические результаты антисоциальной политики постсоветского времени списывались и списываются на пагубные последствия того, что называют «советским тоталитаризмом». Хотя это очень двусмысленно звучит в тоталитарном до мозга костей обществе постмайдановской Украины, где были возрождены к жизни многие уродливые практики сталинского периода.

Ирония судьбы в том, что современное украинское государство было полностью сформировано в советское время, по итогам Октябрьской революции – о чем не устают ехидно напоминать нам черносотенные российские националисты. Это касается не только его границ, в которые были включены обширные исторические области с разной историей и культурной спецификой. Производственная и сельскохозяйственная база, наука, образование, медицина, инфраструктура, социальная политика и культура – все, что проедалось и хищнически использовалось последние двадцать пять лет, было создано именно в эпоху Советской Украины.

Этот эпический процесс обычно иллюстрируют образами уникального самолета «Мрия» или космических ракет завода «Южмаш». Но его лучше всего отражает фотография школьников в бедном украинском селе, с самодельным плакатом: «Дети всех стран, объединяйтесь! Да здравствует IV-я годовщина Октября, которая дала образованием в глухом уголке». Поскольку именно этот необходимый базис, который обеспечила революция, сделал возможным все дальнейшие достижения и успехи – вплоть до ядерной физики, кибернетики и освоения космоса.

Отрицая Октябрь, и полностью отказываясь от наследия советского периода – которое отнюдь не  сводится к трагедиям репрессий и Голодомора – Украина, фактически, отрицает свое собственное существование и свое будущее. Причем, далеко не символическим образом – как это убедительно показал опыт последних лет.  

«Вся экономическая программа Евромайдана изначально сводилась к форсированному демонтажу остатков социально ориентированной государственной системы советской эпохи, которая до сих позволяла украинцам кое-как сводить концы с концами. Ее уничтожение мыслилось едва ли не как основная задача – наряду с утверждением государственной идеологии этнического национализма в масштабах многонациональной страны, созданной преступным коммунистическим правительством, и закономерно разрушенной под шум антикоммунистических лозунгов. А демонтаж памятников Ленину всего лишь является символическим выражением этой политики в публичном пространстве «десоветизируемых» через антисоциальные меры городов и сел Украины», – писали мы об этом еще в 2014 году. 

В результате этой политики Украина существует сейчас в режиме контрамоции, описанной в известной повести братьев Стругацких – то есть, двигается во времени вспять, возвращаясь к своему прошлому. Уничтожая достижения советского времени, мы объективно приближаемся к тем временам, которые предшествовали Октябрю, постепенно превращаясь в архаичную деиндустриализованную страну, где живут малообразованные, бесправные и безнадежно бедные люди. В чем, собственно, и состоит расплата за отрицание своего революционного первородства.

Конечно, политическая память современного общества короче куцего ноябрьского дня. Но если мы отбросим обычную узкую оптику, чтобы рассмотреть Евромайдан в контексте векового отрезка истории нашей страны, то увидим, что «Революция достоинства» была не более, чем очередным этапом в длительном процессе контрреволюционного отката от подлинной революции 1917 года – в одном ряду с 1991, 1993 и 2004 годом. А борьба с запрещенным наследием Октября показывает, что жизнь Украины – да и других постсоветских стран – по-прежнему отстраивается от этого ненавистного нашему официозу события, которое произошло целый век назад.

Задумайтесь – даже давно забытый матрос-комендор Евдоким Огнев, который произвел исторический выстрел «Авроры», официально включен в «Список лиц, подпадающих под закон о декоммунизации».

Он выстрелил так, что врагам страшно и сто лет спустя. И это должно вселять в нас надежду.

Андрей Манчук